Предварительно прочитать сообщение #5 этой темы. Извините если у вас лопнули глаза. Я не хотел. честно

Армия. Украина. Зона, которую зачем то надо охранять. Вспышка….

****
Александр больше не мог ничего вспомнить. Все пролетело перед глазами хаотично. Сумбурно. Без деталей.
Сталкер стоящий напротив его лежанки кивнул.
- Я конечно рад что память к тебе частично вернулась. Но не принято тут долго болтать о прошлом. Лучше скажи. Как ты живой остался? И почему так даты круто поменялись?! Где тебя три года носило?
- Я не знаю. Помню только как очнулся.
- Перескажи тот момент еще раз.
Саша напряг память и без труда вспомнил события предыдущего дня...

***

Резкая, невыносимая боль разбудила человека. Боль не телесная, ох если бы... Такое чувство что в разуме кто то поселился. Словно глубоко в мозгу вгрызалась личинка короеда и нервными движениями своих сильных... Но слегка притупленных (от чего так невыносимо больно) мандибул, отгрызала кусочки существа.
Тягучесть молчания, кисельную тишь этого леса прорвал утробный вопль. А затем его сменило размеренное поскуливание.
- Боже, боже мой, боже, боже мой - несся горячий шепоток - Что со мной, где, кто, боже... Боже мой...
Этот монотонный диалог продолжался довольно долго, пока источавший его человек, не поднялся с мокрой, пропитанной кислой влагой, листвы деревьев.
Этот поступок можно было приурочить к героическим, так, как получилось это не с первого, и даже не с второго раза.
Как пьяный в драбадын бродяга, человек хлопнул руками по земле, прочертил давно нестрижеными ногтями грязь, подпрыгнул словно альфа самец гориллы на костяшках пальцев, но встать не смог и со стоном завалился в грязную подстилку. Поскулив так минут десять он решился повторить маневр и почти присел, но голова словно свинцовая наковальня перевесила его и впечаталась в выступающий каменный пласт.
Это своего рода и послужило допингом для решающего рывка. Ощутив боль человек с кратким, хриплым, обрывистым воплем вскочил с земли и пошатнувшись уперся ладонью в бугристую кору ближайшего дерева, кажется осины.
Видел бы его кто в это время. Самое лаконичное слово подходившие для его описания - БОМЖ.
Грязные, длинные космы, слипшихся от глины волос свисали на лоб опущенного лица. Ссутулившая спина глубоко вздымалась вверх при каждом вдохе, что то нехорошее трещало словно приемник. Выдавало свое присутствие в легких... То ли бронхит, то ли туберкулез.
Подняв лицо, человек окончательно заякоринил на себе, пришедший к слову образ.
Огромные мешки под глазами, ссадины, фурункулы и следы побоев говорили о тягостях жизни, собачий воли и хватки. Губы напоминали русский асфальт. Растрескавшийся, серый, с запекшийся коркой грязи. Отвратная борода, совсем не идущая к ее владельцу. Кустистая, неравномерная, угольно-пепельного цвета. Такое ощущение что по ней частично прошлись газонокосилкой.
Но все это мог заметить не тренированный взгляд... Взгляд городского жителя, который и не присматривается к подобным людям, будто они невидимке. А если и заметит то быстро отводит взгляд и раздраженно ускоряет шаг. Что то отвратное, пошлое и стыдное читается в их глазах когда рядом находятся подобные люди, будто они виноваты во всех бедах, тяготах и невзгодах...
Я же видел другое...
Глаза. Холодные, расчетливые, но не злые, просто лишенные сомнений... В них не было поблескивания мечтателя, не было и ядовитого презрения гордеца... Они были словно... Это странно, но они были как только что заточенные кромки скальпеля. Какой может и жизнь спасти при операции и горло вскрыть, при умении... В этих глазах читалась понимание ценности жизни, понимание ценности смерти, тайное знание жнеца, которому не раз приходилось поднимал косу и не раз опускать ее. Опасные глаза.
Кроме того замечалась выдержка, сила, характерные для определенного "типа" людей движения.
Вот он провел по поясу ладонью, где по обыкновению должна находиться кобура или чехол от ножа. При этом он даже не подозревал о действиях своей руки, казалась что она живет своей жизнью. Потом пробежался пальцами, словно пятиногий паук по отсекам для помповых патрон. Не найдя даже ремня он успокоился. А точнее напрягся, словно ощутил себя нагим в середине центра Москвы (Хотя чего Москва не видала).
Мускулатура на руках напряглась, ногти поддерживающей руки впились в осину, будто коршун в несушку.
Он прокаркал очередную порцию кашля, словно пропитанный старостью ворон, и выгнул спину в дуге. Сильное сквозь-зубное шипение и щелчок, сказали о том что спина давно не функционировала в нормальном положении. Размяв руки и ноги, человек присел на карачки и огляделся.
"Почему тут так тихо?" - медленной улиткой проползла мысль в его голове. Именно это поразило его. Не то, как он тут оказался, не то что случилось, не то что будет. Даже на угрюмую местность он не обратил особого внимание, хотя когда ложился спать он отчетливо видел светлый и душевный лес, а сейчас...
"Именно я же ложился спать в лесу, невдалеке от своей дачи, Сейчас перейду реку и я дома" - пронеслась простая, даже детская по наивности мысль.
Человек с довольной ухмылкой встал и пошел по знакомому маршруту.
Шагал он криво-косо, постоянно шатаясь, падая, но упрямо вставая. Ни чего не смущало его действия. Даже то что он прошел как минимум пол-часа, а реки так и не было.
А где это река, где его дача? Только лес... Угрюмый и хмурый, этот лес ему совсем не нравился. И дела не в указанных выше комарах и зверях, боязни потеряться и прочего. Ему именно не нравился сам лес. Больной, корявый, злой. С острыми, кривыми зубами из суков и буреломов. С прогнившими язвами в виде отхожих канав и заболоченных луж.
У этого леса были глаза, злобные с жирными под глазниками. Они глядели на тебя ото всюду, из подстилки листьев и хворостинок, они сверлили тебя из облезлых кустов и трав, он надменно взирали с верхушек крон, наровя плюнуть за шиворот, тухлой застоявшийся дождевой водой.
И он делал это. Он плевал за шиворот, кусался жгучей крапивой, колол ножиками шипов и суков. Но человеку не было дела, он шел домой, а на лице была улыбка, он знал что там его кто то ждет, кто то дорогой и важный, светлый и милый.
Человечек, которому можно доверить все на свете. Самый ценный секрет. Самую страшную тайну. Рассказать о своих мечтах и страхах, и не быть осмеянным. Кто то свой... Родной...
В этот момент грязное и обросшее лицо светилось. Хотя темная гамма окружения, не изменилась, но черт возьми это было так. Оно сияло, незримыми лучами счастья и радости. Его ждут...
"Его... Его! Его?" - под разный манер прозвучала в его голове эта фраза. Словно шрапнель, разного калибра, каждое слово пробило защиту отрешенности и наивности.
"Кого... Его?" - Гаубицей громыхнуло в сознании, окончательно разрушив этот щит - "Кто... Я?" - человек остановился. Застыл как вкопанный.
Да так и остался стоять.
Подул ветер. Холодный и мокрый, простуженный осенью. Промокший от ее слезинок. Частокол стволов деревьев не был для него сложной преградой, и он словно игривый спаниель хватал и развивал лоскуты тряпья незнакомца. Потом он добрался до полу-влажных волос. Он оттягивал их и швырял в обескураженное лицо человека, бил по лбу, щекам, клеил их к приоткрытым губам. Он игрался довольно долго. Пока в его кампанию не присоединился мелкий, моросящий дождик.
Холодными булавочками он уколол незнакомца во все открытые места тела. Вызвал по спине лавину мурашек. Наверно это и привело человека в чувство.
"Кто я?" - опять повторил человек. Затем он задрал голову на встречу холодным капелькам. По лицу прокатилось приятное чувство, усталые глаза смоченные водой больше не жгли сухостью, треснутые губы приятно покалывали. Кожа пила, омолаживалась.
- Кто же я - прошептал человек вслух, надеясь что то подскажет, подсобит в этом сложном вопросе... Но нет. Густая тишина не ответила. Лес угрюмо молчал, накапливая от дождика новые плевки.
Человек негромко чихнул.
"Ох, не хватало еще подхватить менингит. Хотя... А что такое менингит?".
Незнакомое слово, выскочившее машинально, словно автоматически сказанное предложение, точно не предвещало ни чего хорошего. Поэтому незнакомец присел и заполз под колючею крону ближайшей ели.
"Здесь он меня не достанет" - удовлетворенно подумал незнакомец, и вновь помрачнел. Он вспомнил. Вспомнил где находиться, или... По крайней мере где был. Нет... Это не лес у его загородной дачи. Это даже рядом не стояло. Это что то иное... Он вспомнил что живет в Киеве. Хотя что это он не мог сказать. Нет это точно не это место... Где же он? Может вспомнив это, он вспомнит кто он?
От натуги у незнакомца проступили вены на лбу, костяшки побелели. Он закрыл глаза. "Думай... Ну же!" - приказывал он сам себе.
- "Давай! Напрягись!".
Но нет... Ни чего. Не малейшего понятия. Он злости он стукнул землю, мягкую от промокшего опада из хвоинок. Хлюпающий звук разредил надоевшую мелодию капели.
Но не надолго. После вновь зазвенело, забулькало - кап, кап, кап, кап, кап...
Вдруг. В этой погодной азбуке морзе, на миг вкралось еще что... Всего на миг, но этого было достаточно для притаившегося от противной погоды человека.
Тот в момент насторожился.
"Что это было?" - спросил он неведомо кого, будто ожидая что в мыслях выпрыгнет скрепка - помощник.
Дождик дальше легонько стучал по мохнатым лапам ели. Кап. Кап. Кап. Теперь этот звук был нерешительным осторожным. Будто боялся. Боялся что непроизвольно выдает себя этим звуком...
"Или это я боюсь? Чего?" - человек стараясь не шуметь, привстал и прижался к стволу дерева всей спиной, стараясь вжаться в кору. Срастись с ней, стать единым материалом. Что было такого в этом дождике, может ему показалось?
Человек прислушался. Нет... Вот опять! Что то шаркнуло и затихло. Резко и молниеносно. На этот раз звук был гораздо четче, он приблизился. Что то приблизилось к укрытию человека. И оно не хочет что бы незнакомец его услышал.
"Кто же это?!" - вопрошал человек. Сучок до боли вгрызся между лопаток, этот проклятый лес все же цапнул его. Ему бы выйти, помассировать колющее место, но ужас сковал тело, человек боялся выйти из под кроны, оторваться от ствола. Что то смертоносное было в этом лесу. Пряталось в этом дожде. Что то яростно пялилось на человечка, который наивно полагает что спрятался от неведомого охотника.
Человек понял это, он понял что оно уже видит его. Что делать?! Резко, неожиданно для самого себя незнакомец развернулся и схватился руками за неестественно колючий ствол, он закинул ногу на толстую, и такую же колючею ветку.
Рывок и он уже на метр оторвался от земли. Еще один. Несмотря на усталость, несмотря на окровавленные ладони. Странно, что хвоя такая острая. Можно подумать, что однажды одной елки надоело однообразие и она переспала с кактусом. А в итоге вышло вот это...
Даже кора на стволе открывала поры с иголками зеленого или же охрового цвета.
Человек успокоился лишь тогда, когда достиг верхнего яруса. Под ним было метров восемь — десять. А дождь крепчал, забыв свой недавний стах он хлестал струями по колючей кроне. Словно пытаясь выковырять оттуда человека.
Но незнакомец не обращал внимание на эти нелепые попытки. Его взор устремлялся вниз, под крону, он выискивал нечто, что сейчас скрежетало зубами в досаде.
«Упустило. Зря только руки попортил.» - невесело подумал древолаз.
Только сейчас он понял, насколько опрометчиво он поступил. Поддался страху. Было гораздо разумнее тихо убраться. Зверье обычно само больше боится человека, чем человек животное. Но тем не менее слезать он не торопился. Уж больно любопытно, кто мог наблюдать за человеком.
Что это зверь, незнакомец понял сразу, кто еще мог настолько близко и тихо подобраться к нему. Но вот какой? Волк? Медведь?
И вот сейчас его глаза перебегали от ствола к стволу, от куста к кусту в поисках наблюдателя.
Усилившийся дождь сильно мешал. Нисколько застлал глаза, сколько тряс листву растительности, от чего казалось, что в кустах плодится целый выводок мелких грызунов.
И вот он заметил это... На пару секунд не больше. В колыхающей завесе листов и брызг, на вершину ели смотрели два стекла. Потрескавшиеся от времени, запыленные с той стороны они вглядывались в Фигуру человека. Глаз не было видно, и почему то незнакомец не горел желанием исправлять этот факт. Черный, ребристый хобот древнего противогаза колыхнулся и стекла скрылись в глубине заросли. И все...
Только шум дождя остался с незнакомцем.
«Кто... Кто это был?» - судорожно размышлял человек. Липкие пальцы страха сковали сердце. Это было не животное, но кто?! Человек? Зачем кому то следить за ним, тем более таким странным способом... И зачем преследователь нацепил противогаз?
Главное. Как этот тип смог столь быстро и самое странное беззвучно подступить к нему? Один противогаз чего стоит.
Зачем противогаз нужен и как в нем чувствует себя его носитель, он знал. Всплывали с этими знаниями и такие названия как Иприт, Зоман, Зарин, Табун и много подобных странных слов. Он знал, а точнее подозревал, что именно от этих слов и нужен противогаз.
«Ишь ты, какие заумные словечки вспомнил, а собственное имя? Слабо?!» - мысли были не злые. И не добрые. Это были просто мысли, что бы хоть как то успокоить взбудораженный организм.
Следивший человек пропал. Будто и нет его там, где то внизу. Сейчас все ощущения занимал дождь, легкое оцепенение и болезненное покалывания в ладонях.
Кровь все еще сочилась из мелких ранок. Но дождь быстро все смывал, превращая кровоток в мелкие розоватые ручейки.
Человек Оборвал кусок, из бес того рваного одеяния. Кстати... На нем был надет легкий полувоенного вида комбинезон. Или когда то таким он являлся. Сейчас это больше походило на парадный костюм пугала.
Можно было сказать только то, что он был черно-серый, камуфлирован. С прорезиненными, коричневыми налокотниками, наплечниками и наколенниками. Тоже самое сделали и с верхней частью груди. Линия плотной резины когда то надежно защищало ребра от ушибов и мелких колющих предметов. Сейчас же она была разодрана в клочья.
Обвязав руку, он недолго думая сделал сразу же так и со здоровой. Мало ли еще придется лезть, а ранить себя не хочется.
При этой процедуре, он случайно заметил на рукаве странного вида эмблему. Открытый глаз с тремя полными кольцами вокруг. Глядя на кольца и глаз, с довольно крупным зрачком, человек вдруг понял что это напоминает атом или молекулу. Только вот знать бы еще что это...
На рисунке так же постарались изобразить потоки света, или энергии, отходящие от центра сцепленных колец, но вышло это очень схематично. И неведомый дизайнер, недолго думая, просто нарисовал три толстых, радиальных полосы, разного тона. Желтую, грязно-желтую и коричневую.
Можно было отметить, что эмблема снизу имела мелкую надпись-номер - «№5079-П».
«Что же это? Я что, состою в какой то организации? - Незнакомец потер пальцем буквы внизу, надеясь, что там будет имя или еще что то, идентифицирующее его. Но кроме номера, под грязью не было ни чего —Номер... Порядковый номер?! Армия? Но похоже это не так. По знаку скорее всего это частники... Но все же кто? Охрана? Спасатели? Или... Какая то независимая военная группировка?»
Человек еще раз глянул вниз. Удостовериться нет ли там того странного типа.
Его не было.
«Чудной какой знак — Вернулся он к прежнему руслу размышлений — Возможно, это поможет мне вспомнить. А если рядом есть еще участники группы? То еще лучше. Надо переждать дождь и постараться найти населенный пункт. Вот только... Кто же это черт побери был?!» - И что то скрутило его разум в приступе боли. Казалось его мозг завязался в морской узел. И тут из сознания вывалилось имя - "Александр... Александр. Саша! вот как меня зовут! Я вспомнил" - но больше, память откровенчать не стала.
Хоть какая то определенность в себе, помогла Александру окончательно успокоится. Порешив, что слезать обратно, как минимум просто смешно, он решил отсидеться на дереве столько, сколько позволит усталость. Надо переждать дождь и может к тому времени странный наблюдатель в противогазе уйдет прочь... А возможно, это только сон, и он проснется на своей даче?
«Надеюсь что так оно и есть» - мелькнула грустная мысль. Грустная от того, что подсознательно он себя не обманывал...

***
К полудню дождь прекратился. Только серебренная паутинка на листьях и травинках напоминало о недавних осадках.
Закончилось и терпение. После четырех часов проведенных в скрюченной позе, средь острых игл, оно начинает само биться и орать об стенки черепной коробки.
Хоть дождь и прекратился, однако, тучи не куда не делись. Злые такие... Тяжелые. Казалось они вот вот рухнут вниз, полностью накрыв собой лес. Цвет их нагонял уныние и желание открыть бутылку водки.
Саша знал, что такое водка. Просто знал, что порой без нее ни как. И сейчас она бы ему не помешала. Во первых настроение паршивое, во вторых раны не плохо бы обработать. В третьих просто хотелось пить... Воду из луж он не рисковал пробовать, что то подсказывало, что это не приведет к добру.
Сейчас же, Саша перебинтовывал кисть, сидя под деревом соседствующей с колючей елью. Это деревце было вполне себе нормальным, только немного скрюченным.
Перебинтовывал это конечно громко сказано. Алекс просто откинул красную ткань и перевязал все еще плачущие ранки второй полоской комбеза.
Комбинезон и правда уже ни куда не годился, раз даже руки сумели надорвать его. Но довольствоваться приходилось тем, что было.
Как Саша и рассчитывал, слежки не было. Видимо тот тип, устроился где то поодаль, либо сам отправился к цивилизации, предполагая на то, что цель сама выйдет к нему. Бесхитростно, но верно.
«Людей нужно найти, это бесспорно. Но скорее этот, в противогазе, будет ожидать от меня именно этого. Кто же он черт возьми?! И что от меня этому пластуну надо?»
Пластуном, Саня, прозвал его не случайно. В первую очередь, когда слез, он обследовал местность на присутствие потенциального противника. В укрывавших его кустах, Саша обнаружил следы.
Следивший не брезговал, ползать по земле подобно зверю, только бы его не заметили. Следы жилистых ладоней и носков ступней, говорили об этом. Тропинка отпечатков вела, куда то в лес и пропадала метров через пятьдесят, словно тот отрастил крылья и улетел.
«Поживем увидим» - просто подумал Алекс.
После того как рука была более -менее перевязана, он встал.
Только теперь Саша понял, что совершенно не знает куда нужно идти. Не единого ориентира. Не единой тропки. Он находился в самой глуши. Кричать «АУ» не только бессмысленно, но и опасно. А вдруг преследователь отошел не так уж и далеко...
«Точно! Преследователь! Судя по всему, он в этих местах отлично ориентируется, значит, куда он пошел, туда и я могу наведаться. Так даже лучше. Он не ожидает от меня такого» - посудив на этом человек с номером «5079 — П» отправился до того места где прерывались следы.
Дальше же, Александр пошел по наитию.
Общий пейзаж мест поражал своей однообразностью. Не то что бы, он был постоянно одинаковым. Он таким и не был. Смешанный лес из елок, осин и берез, сменило мелколесье кустарников и высокой злаковой травы. Потом через метров сто начинался глубокий и долгий ров. Вырытый неизвестно с какой целью. Возможно, когда то, в этих местах был сильный пожар, а ров остался с тех времен, вырытый пожарным расчетом для остановки разбушевавшийся стихии. Возможно тут были некие военные действия. Это знало разве что свинцовое небо.
Да и не важно это. Важно что хоть местность и различалось, но Алекс не ощущал тех, тонких перемен, своего, светлого леса. Не было того трепета перед входом в другую область. Не изменялся настрой. Не изменялась фауна.
Вот как сейчас Александр вспоминал. По побережьем всегда щебетали птички «Витю видел?», а чуть дальше за липами, на небольших участков опушек стрекотали кузнечики и цикады. Он даже знал где обитает местный лось, и часто слышал треск испуганного животного. Тогда и сороки взволновано начинали трещать, оповещая всех других животных, о прибытие чужака.
А тут... Ни чего. Не писка. Не стрекота. Вакуумная тишина... И это унылое окружение. Его словно вылепили из цельного куска старого пластилина. Которой передержали на солнце и смешали со всеми другими цветами.
Вот Саша наткнулся на ржавую шестерку, она вросла боковиной в землю и становилось сразу ясно, что реставрации уже не подлежит. И чем она отличалась от скрюченного дубка, который стоял чуть поодаль? Да ни чем. Только своей физической материей. А по чувствам они были идентичны. Старые, гнилые, усталые... И злые.
Именно злые. Дуб подобно чудищу растопырил деформированные, голые ветви, а шестера оскалилась кусками гнутого железа.
Но Александру было сейчас глубоко, до своих поэтических размышлений. Его заинтересовала машина. Все таки, это первая, хоть какая то технология встреченная им в этих местах.
От авто пахло гнилостной трясиной, и еще чем то, напоминающее запах горелого пластика. Заглянув на переднее место пасажира, Александр оглядел салон. Кресла давно поедены плесенью, руля не было, коврики тоже кто то погрыз. В отличии от плесени буквально. Крышка на бардачке, как ни странно сохранилась. И пришлось повозиться, прежде чем открыть заевшую пластину.
После очередного усилия, она заскрежетала и с неприятным скрипом, грохнулась вниз, рассыпав все свое содержимое.
В основе своей, это были истлевшие бумажки, которые тут же крошились при прикосновении к ним. Деньги, три паспорта, мед-полюса, какие то квитанции, счета и прочие. Видимо люди путешествовали. Или... Или бежали от чего то.
Кроме того здесь имелись упаковки лекарств. Пластиковые баночки и пачки. Пачки тоже истлели, но содержимое еще дралось со временем. Пилюли, таблетки, капсулы... Все это сейчас Александру было не нужно. А вот упаковку бинтов он взял.
Упаковка не изменилась особо с времен «смерти» шестерки. И содержимое тоже.
Александр, нормально перебинтовал руку. Затем обогнул машину, заглянул в багажник. Тоже ни чего особенного. Баллон огнетушителя, поеденный ржавчиной и такого же состояния монтировка. По виду они напомнили пережаренные куски мяса. С корочкой. А скорее такое сравнение пришло Саше от того, что тот очень хотел есть.
Желудок завывал от голода. Но удовлетворить его Александру было не чем. Резину с налокотника жевать что ли?
Его размышления прервала ворвавшиеся в окружение волна вони. Гнили. Не той что окутывала салон автомобиля. Это была органическая, трупная гнилость. Пахнуло мертвечиной...
Саша резко обернулся и чудом избежал столкновения с летящим откуда то сверху телом. Кувырок вперед, грохот и скрежет металла сзади. Все было через чур быстро, чтобы разобрать куда прыгать, и поэтому спиной Александр приземлился на насыпь гравия. Ловко уйдя от падения, он сравнительно неуклюже вскочил. Спина заныла, но тут же заткнулась и стала лишь поскуливать, когда он развернулся и увидел, что же на него прыгнуло.
На покосившейся крыше автомобиля, суча ногами и руками вставал тот самый пластун в противогазе. Движение тела, запакованного в черный от грязи пыльник, были неестественными, дергаными, словно у паралитика. Руки гнулись, в пугающих местах. Словно у пластуна не было такого понятия как суставы.
Человек быстро развернулся ко мне мордой. Именно мордой. Лицом это назвал разве что некрофил или подобный тип людей с поврежденной психикой.
Противогаз был натянут на две-трети лица. Скрывая глаза и нос. Подбородок выпирал словно нарост. Челюсти без губ раздраженно кривились и щелкали.
«Что с ним такое?!» - думал Саша, сам пытаясь почувствовать заледенелые ноги. Страх сковал все существо, Александр не мог пошевелится.
А пластун подобно дикому зверю, взвыл в неудаче, и резко прыгнул в высь.
Человек не мог так прыгать! Это Саша знал точно. Ноги сорвались вперед и Саня протаранил грудь прыгнувшего существа. Человеком он уже его не называл.
Существо оказалось на удивление легким. Повиснув на нападавшем, оно щелкнуло зубами около уха, пытаясь вонзить гнилые, раскрошенные пеньки в шею человека.
От запаха стало дурно. Захотелось хорошенько прокашляться и выплюнуть гнойный воздух из легких. Очередной щелчок у уха, встряхнул Александра. Он изо всех сил, какие были, перекинул тварь назад. А сам рванул к багажнику.
Шлепок за спиной, хриплый надорванный рык. Рука взяла проржавленную монтировку.
Но повернуться к противнику он не успел. Неведомо как, но тварь настигла Александра. Ступни уперлись Александру в лопатки, сухие, жилистые, язвенные руки вцепились в рваный ворот, а челюсть сошлась на плече. Лишь каким то чудом, Саша успел рвануть в сторону и тварь промазав вцепилась не в шею.
Он слышал как крошатся его зубы, но резину урод прокусил! Будто бы это был кусок зефира в глазури. Какой же силой надо было обладать, чтобы вот так запросто прокусить подобный материал?!
Вместо щелчка, на этот раз был хлюпающий звук разбрызгивающейся крови.
Боль пронзила до локтя. И в миг передалась по всей руке. Уколы игл тоже заболели. Словно диоды проводят электричество, ранки уколов проводили боль по телу. Александр громко охнул...
А тварь заурчала и зачавкала в эйфории, вгрызаясь все глубже и глубже. Еще раз пять таких движений, и она непременно добралась бы до кости. Но к счастью человек не выронил монтировку от боли. Углы ржавчины впивались в кожу, в глазах поплыло от рези в плече. Но Саша нашел в себе силы и сделал замах. От правого калена до левого плеча.
Конец трубы врезался в серое стекло противогаза. Но зубы не разжались. Саша ударил еще раз, уже попав в сморщенный кожистый лоб. Ничего. Существо будто не замечало этого. Человек завертелся пытаясь скинуть существо со спины. Но оно словно вошь прилипло к спине, не желая выпускать добычу.
Вся его морда уже было в крови. «В моей крови, черт побери!» Только черная жижа на лбу, говорило, что у него она тоже течет.
Еще несколько раз ударив по противогазу, Александр вымотался. Силы покидали его. Тогда Саня протащил своего седока к левому краю шестерки, где зияла дыра с ощетинившимися краями рваной раны. Цепляясь рукой за борта автомобиля, он подтянулся к раскуроченной задней дверце.
Будто почувствовав неладное, существо надавило ступнями на лопатки заставляя жертву упасть. Пускай как, пускай на него, или же просто на бок, главное повалить неугомонного. Ему было не важно, раздавит ли Александр ему ребра, при падении на него. Ему было чихать на боль, он жаждал одного. Опрокинуть человека. И догрызть.
Саша понимал, что это для него это значит смерть. Рука выкинула трубу, она уже отягощала мышцы, он сделал еще шаг, и еще. Пальцы судорожно хватались за режущие края шестерки, ржавчина резала их, оставляя кроваво-рыжие следы.
Сил терпеть уже не было. Александр орал. Ревел как подстреленный медведь.
«Если я продолжу так идти то он завалит. Но если я отпущу то это произойдет гораздо быстрее, и я сам считай помогу ему.»
«Тогда так падла...» - Даже в мыслях Александр слышал как хрипит его голос, как ему сложно воспроизводить слова.
Наклоняясь вперед, так резко и быстро, что чуть не расшиб лоб об пустующею глазницу задней фары. Саня разжал пальцы, отпуская спасительный край автомобиля. Тварь в конец озверела. Саша ощутил, что носки его солдатских бутс просто вонзаются под кожу, стирают ее в красные ошметки. Но повалить он человека не мог. Сашка схватил его, еще более менее чувствующей рукой, за шкирку и потянул. Так бы он не стащил его, но давление на лопатки стало меньше.
«Еще немного... Ну же!» - подбадривал он себя. Боль пульсировала уже по всему телу. А плеча Саша не чувствовал, как и руки - «Плохо, очень плохо. Видимо большая кровопотеря.»
До дверцы оставалось всего ничего. Еще шаг, он покачнулся, но устоял. Еще один, тварь поняла что он таки добиваюсь своего.
Пластун озлобленно заурчал и вновь, с маниакальным остервенением стал вгрызаться в мясо. От натуги, из треснутого стекла противогаза, стекало что то желто-красное. Из раны на лбу запузырилось. Еще бы немного и башка твари взорвалась бы сама, разметая по округе мелкие остатки, только бы хобот противогаза остался, как трофей.
Но увы, этого не произошло. Пластут вгрызся очередной раз, и Саша почувствовал, даже не услышал, как внутри что то хрустнуло. Онемевшее, и казалось утратившие восприятие плечо, взорвалось новой порцией, зубодробительной боли. Казалось каждый нерв тела решил испробовать на себе краш-тест. Испытать свои пределы. А Сашу спросить не удосужились.
Многострадальный человек сделал еще шаг... И обессилев рухнул. Но прежде ему удалось крутануться, и пришпилить урода к остро обрамленной дыре в стенке шестерки. Неприятный звук, вошедшей стали в плоть и вой. Его вес послужил дополнительной силой. И спина твари сейчас до конца скрыла в себе куски, чуть затупленного металла.
Не теряя момента Саша откатился от отпустившей меня гадины. В руку словно ужалили тысячи ос. Она безвольно повисла вдоль тела.
Схватил утерянную монтировку, голова закружилась от резких движений. Рука завопила. Но преодолев боль, он все таки разогнулся и надвинулся на все еще живую тварь!
Человекообразный урод пытался оторваться от кусков металла. Его руки упирались в стены автомобиля и давили. А голова не на секунда не отрывала взгляд оставшегося стекла от жертвы.
Александр занес над собой трубу. Опустил. Но ничего. Существо просто заполучило еще одно темное пятно на голове. Еще удар и еще и еще. После десятка ударов, когда голова твари превратилась в малоприятную кашу, Саша успокоился. Тело больше не пыталось вырваться. Хотя половину пути из плена он преодолел.
Саша упоенный победой, рухнул у ног своего живучего противника. Темнота окутала его. Но перед тем как окончательно уйти из сознания, он увидел тени людей, что нависли над ним. Лица были скрыты капюшонами и респираторами, но Саша уже не мог нормально мыслить... Он провалился в беспамятство.

***

Сталкер барабанил пальцами по столику, лицо было задумчивым.
- Мдаааа - протянул он - Видимо Зона, решила что тебе еще нужно пожить. Встретиться со снорком без оружия и выжить? Не разу не слышал, Хворост. Хорошо, что у нас артефакты нужные были, а то бы кровью истек на месте.
- Мне это не о чем не говорит - буркнул Александр - И почему ты зовешь меня этой дурацкой кличкой?!
- Да ты про лес что то бормотал, вот и... А почему это дурацкой?! - возмутился сталкер - У многих еще хуже, так что не скули.
Сталкер поскреб щетину.
- Итак, в Зоне ты новичок, дезертирчик невольный. И сразу говорю нет, военные к себе на кордон таких обратно не пускают.
- И что же мне делать?
- Тебе решать. Можешь с нами остаться. А можешь подохнуть.
- С вами - резко сказал Александр.
- Вот и отлично - Сталкер разлил водку - Завтра будет твоя первая ходка. Посмотрим на что ты способен.
- Но я же нечего о ней не знаю! О этой... Зоне вашей!
- Вот завтра и узнаешь, если она позволит конечно - Сталкер улыбнулся прокуренными зубами и вышел из домика, оставляя новоиспеченного сталкера в размышлениях.

***

Сталкеры спасшие его принадлежали к группе Диггеров. Группа была небольшая, всего три человека. Мафка – главный, проводник. Роберт – Новичок как и Хворост. А также здоровый детина, по прозвищу Храп. Они выдали Хворосту чистую одежду, кое какую провизию. Кое какое оружие, не лучше чем у Роберта. К тому же определили Хвороста в разряд должники. Завтра у сталкеров, будет ходка. Может тогда Александр узнает куда попал?